Неповторимый стиль
Такое большое видовое разнообразие и изобилие в искусстве Карла Брюллова жанровых сцен маслом и акварелью - это некая только его разновидность бытовой живописи, чаще всего ее называют итальянским жанром. Специфика его работ в большинстве случаев была обусловлена самим способом функционирования подобных изображений. Изображения заказывались путешествующей аристократией в качестве некоего сувенира, который специально приобретался для нахождения в доме, а также для того, чтобы напоминать о далеких краях и счастливых мгновениях, которые были пережиты в далекой Италии. Итальянскому жанру отдавали дань художники разных стран, которые работали в Италии. Это был некий интернациональный жанр.
Для русской живописи Брюллов стал изобретателем и главным создателем таких картинок. Жизнь обитателей «полуденной земли» представляла собой весьма не нормальное существование в социальных или драматически-психологических бытовых коллизиях. В этих картинах отражалось все представление об Италии, как о стране восхитительно-прекрасной природы, стране искусств, а об итальянцах как о народе, хранящем классическую красоту, наделенном врожденной пластической и живописной грацией движений и поз. Бытует мнение, что Италия и итальянцы как будто только и живут по законам художественности и красоты. Именно это и придает картинам такой шик и превосходство. Этим определялась степень условности итальянского жанра, в котором явно прослеживается избирательность тем и настроений. Например, предпочтительными и довольно устойчивыми мотивами в нем считалось изображение религиозных различных церемоний или пиршеств.
Например, картина "Вечерня", которая была написана в 1825 году. Праздники приветствовались разные, как октябрьский праздник сбора винограда, гуляний с танцами, так и другие. Как молитва перед образом мадонны, свидание влюбленных. Католические монахи, пилигримы в «живописных лохмотьях», пастухи в широких плащах и войлочных шляпах, красивые молодые люди, отмеченные выразительными чертами национального типа, как будто специально созданы для таких картин.
Столь ценимый романтиками сюжет остается не перегруженным. Здесь мы можем увидеть черты описательного этнографизма. Здесь вы можете найти и сцены из семейной жизни, которые происходят на затененных зеленью террасах домов, в пейзаже, в гармонии с природным окружением. Во многих картинах Карла Брюллова присутствует пейзажная среда, чрезвычайно важная в композиционном, колористическом и поэтическом отношениях уже в «Итальянском утре» и «Итальянском полдне». Природа на картинах Карла Брюллова уютной нишей или сенью, которая прикрывает от южного палящего солнца, как на картине «У Богородицкого дуба», которая была написана в 1835 году. Позже, в 1889 году Мещерский напишет «Дерево над оврагом», которая будет неуловимо соприкасаться с картиной «У Богородицкого дуба».
На картинах искусственно оплетенная крона дуба не без юмора уподоблена изображенному тут же зонтику. Яркость и звонкость колористического тембра, игра искрящегося света погружают в праздничную и беззаботную атмосферу. Итальянская природа - благоволящая человеку, альтернатива этому - страшные разверзшиеся, несущие гибель небеса Помпеи; где-то в середине - образ «равнодушной природы» в чисто пейзажных работах, выполненных Брюлловым в Греции. В акварелях Карла Брюллова мы можем увидеть дальние пейзажи и панорамы. Например, виды гор или равнин, тянущихся до горизонта, в тающих, становящихся вдали почти призрачными, контурах. Это и является еще одним вариантом романтической стилистики, правда, так и оставшимся эпизодом в творчестве Брюллова.
Зрелищность итальянских жанров Брюллова специально создана для того, чтобы увлекать зрителя своей прекрасной красотой этой жизни, как будто бы существующей по эстетическим законам, так же, как сами картинки призваны выполнять функцию украшения, например гостиной или будуара. Адекватная реакция на картины Брюллова – восторг, картинами хочется любоваться долгое время, не отходя. Можно сказать, что Карл Брюллов за исключением одной картины под названием "Гадающая Светлана", которая была написана в 1836 году, так и не писал русских сцен. Но увлеченность его жанрами возвела их в образец и для русской тематики, чему есть немало свидетельствующих об этом произведений.
Академия вполне одобряла, выбранный Карлом Брюлловым, путь. Это неудивительно, потому что русский жанр, начиная с 1860-х годов, презрительно отворачивался от всей этой русифицированной «итальянщины». Карлу тоже перепадало. Вся его слава и популярность попадала под строгую критику. Чаще всего Брюллов подвергался критике от Владимира Стасова, того самого, который в юности на себе испытал увлеченность работами Карла. А ведь именно гением называли Карла Брюллова современники.
В мемуарной литературе, в тех знаниях, который были сохранены до наших времен о личности Брюллова, существует некий казус. Может показаться, что слава и образ слепящего глянца настолько сплавлен с воспоминаниями о Брюллове, что возникает впечатление, будто художник просто обречен был постоянно оставаться великим. Особенно, если взять во внимание картины «Итальянского утра» и «Последнего дня Помпеи». По точному слову исследователя, «он, вероятно, не раз чувствовал себя в своей обширной петербургской мастерской как в золотой клетке». Появляется ли он на приеме в Москве, в Академии в Петербурге, в интернациональном кругу, скажем, в Милане, где впервые была выставлена самая главная его картина, и публика в театре Каркано приветствовала его рукоплесканиями, - он всегда выступал «в пространстве ожидания», он всегда словно на сцене, играя роль великого маэстро, гения. От Карла Брюллова всегда ждали чего-то неожиданного, артистичного, у него была некая индивидуальность и неповторимость.
Самой природой Брюллову словно предначертано носить на челе печать чего-то необыкновенного и блистательного, тем более, что помимо ореола славы он, по-видимому, обладал незаурядным личным обаянием. Художник являлся членом одних из самых известнейших аристократических кругов в Италии, в Милане, Риме. В 1828 году он порвал с Обществом поощрения художников из-за нерегулярной высылки ему пенсионных сумм, после этого художнику необходимо было зарабатывать на жизнь, он делал это при помощи частных заказов. Выяснилось, что частные заказы приносят хорошие деньги, а также позволяют художнику пребывать на положении «вольного артиста». В таком смысле Карл Брюллов являлся первооткрывателем в России.
«Итальянский» Брюллов - своего рода интернациональный гастролер, какими были, например, Паганини и Лист — персонажи, также окруженные ореолом легенды. Именно таковыми являлись дела Карла, когда в 1836 году в Константинополе, во время предпринятого им путешествия в Грецию и Турцию, Брюллов получил приказ Николая I о возвращении Карла в Петербург для занимания места академического профессора. Брюллов не решился ослушаться - остаться в Италии эмигрантом было бы слишком демонстративным шагом. Пушкин в письме жене из Москвы писал: «Брюллов... едет в Петербург, скрепя сердце; боится климата и неволи».
Петербургская пора являлась для Карла Брюллова самой трудной и драматичной в жизни. Он часто говорил о том, что не чувствует в себе педагога. Эта роль была слишком обременительна для него. Брюллов принадлежал к «старой Академии», как он говорил; воспитанники обучались там с малолетства, и в старших классах обладали абсолютным техническим умением и мастерством. Новая Академия, где были упразднены младшие классы, была такова, что Брюллов не находил в своих учениках того мастерства, которое было для него само собой разумеющимся и обязательным результатом многолетних тренировок. Можно сказать, что Карл Брюллов был вундеркиндом. До поступления в Академию он занимался на дому. И после стал намного интересней писать, что его ровесники. Он обладал виртуозностью в работе.
По материалам портала http://dstudy.ru
 Портрет П. Кукольника |  Портрет Я. Яненко |  Автопортрет (1835 г.) |